«Сволочи, они взяли и уничтожили его» Как трагическая кончина одного политика стала предметом культа целой страны?

Хорхе Эльесер Гайтан родился в Боготе 26 января 1903 года. Он считал себя «чистокровным индейцем», несмотря на наличие европейских корней. Гайтан рос в достаточно стесненных условиях, школьное образование первые годы он получал от матери, работавшей учительницей. У отца не всегда были деньги на учебу сына, и Гайтан закончил старшую школу только благодаря выигранной стипендии. В 1924 он поступил на юридический факультет в университет Боготы, защитил диплом на тему «Социалистические идеи в Колумбии» и стал юристом. Гайтан был талантливым, но своенравным студентом. Уже тогда ему нравилось выделяться среди сверстников, несмотря на их насмешки над его происхождением и бедностью. Он всегда экстравагантно одевался и любил внимание. Затем Хорхе отправился в Италию, где учился в университете Рима, и в 1927 году он получил там докторскую степень. В эти годы в Италии набирал популярность Бенито Муссолини. Его фигура увлекала Гайтана, именно он повлиял на его манеру публичных выступлений.

В ходе подавления выступлений было уничтожено больше 800 человек, согласно официальным данным. Раньше подобные вещи замалчивались, о них не говорили публично. Но на сей раз молодой депутат конгресса Гайтан провел собственное расследование и выступил с многочисленными речами, обличающими правящую Консервативную партию и их связи с иностранными инвесторами, ради которых они готовы истреблять свой народ.

Люди негодовали, конгресс вынужден был серьезно подойти к проблеме, в итоге ряд требований забастовщиков был удовлетворен. Так закончилась 40-летняя эпоха господства консерваторов в политической жизни страны, и на выборах 1930 г. к власти пришел лидер Либеральной партии Энрике Олайя Эррера.

Молодой политик становился все популярнее у народа благодаря борьбе с карательными отрядами

При нем Гайтан быстро поднимался по карьерной лестнице и завоевывал популярность. В 1936 году он стал мэром Боготы, после занимал посты министра образования и министра труда, был депутатом и сенатором конгресса страны. При этом среди своих однопартийцев он всегда имел репутацию «бунтаря». Гайтан пытался балансировать между отказом от засилья американских компаний, которые контролировали экономику Колумбии, и тем, чтобы стать интеллектуальной колонией СССР. Он хотел со временем добиться национальной независимости и сокращения разрыва между богатыми и бедными, при этом ратуя за ненасильственный путь к изменению государственного порядка. Однако в результате раскола в либеральной партии на следующих выборах победил президент-консерватор.

В июле его сторонники провели невероятное по своему масштабу факельное шествие, которое противники Гайтана начали сравнивать с фашистскими маршами, а его самого — с Муссолини. Отдельные историки считают, что это было не так уж неверно. Однако после шествия репрессии стали еще интенсивнее, еще кровавее. Людей истребляли целыми семьями, не щадя ни женщин, ни детей.

Кульминацией сопротивления террору и триумфом Гайтана стала «молчаливая демонстрация» 7 февраля 1948 года. В ней приняли участие более ста тысяч человек. Все они, в соответствии с просьбой своего вождя, хранили гробовое молчание, которое должно было громче слов продемонстрировать их отчаяние и готовность следовать за своим лидером.

Мощь Гайтана стала очевидной, а его выступление превратилось в угрозу. Через два месяца после этих слов его не стало.

В роковой день Гайтан отправился обедать с друзьями после того, как выиграл судебный процесс

Несмотря на огромное число врагов, Гайтан принципиально отказывался от охраны и продолжал вести обычную жизнь. Он бегал по утрам в парке, ездил по городу на машине и спокойно ходил по улицам. Кто знает, избежал бы он своей судьбы, будь он осторожнее. 9 апреля Гайтан с несколькими приятелями отправился обедать. Он был в превосходном расположении духа, потому что накануне, благодаря своему красноречию, выиграл судебный процесс. Политик смог добиться оправдательного приговора для лейтенанта Кортеса, учинившего расправу над журналистом Эудоро Галарсой Оссой. Гайтан произнес речь, доказывая, что лейтенант совершил злодеяние ради законной защиты чести. Осса, главный редактор ежедневной газеты в Манисалесе, дал добро на печать статьи о том, что лейтенант плохо обращается со своими солдатами. После этого Кортес явился в редакцию и заявил протест. А когда редактор встал на защиту автора, уверяя, что тот написал правду, Кортес достал пистолет и произвел два выстрела. Гайтан превзошел сам себя, убедив суд в том, что лейтенант защищал патриотические ценности, что одни и те же обстоятельства могут совершенно по-разному отражаться на жизни гражданского и военного лица.

Несмотря на то, что произошедшее в зале суда было всего лишь мастерской манипуляцией, следствием большого ораторского таланта, а не торжеством правосудия, публика вынесла Гайтана из зала суда на руках. Это случилось в начале второго ночи. Домой политик попал лишь к четырем утра, но уже в девять вернулся в контору, причесанный и одетый в костюм-тройку. К часу у него собрались друзья, которые пришли его поздравить. Их было четверо: Педро Элисео Крус, Алехандро Вальехо, Хорхе Падилья и Плинио Мендоса Нейра. Последний и предложил пообедать всем вместе. Мужчины спустились на лифте вниз — офис Гайтана находился в многоквартирном доме на Седьмой каррере — и вышли на улицу. Они начали шагать в сторону кафе, когда Гайтан внезапно попятился и вскинул руки к лицу, защищаясь.

Его товарищи были совершенно дезориентированы. Затем Мендоса заметил стрелявшего и бросился к нему, Но Сьерра наставил на него оружие, и ему пришлось отступить. По рассказам свидетелей, Сьерра прицелился в лежащего Гайтана, как будто намереваясь добить его. Но затем бросился метаться по улице то в одну сторону, то в другую, не в состоянии выбрать направление. Его заметил стоящий на углу полицейский, который попытался выстрелить, но в итоге не стал этого делать. В конце концов Сьерру окружила ревущая толпа.

Колумбийцы до сих пор помнят место, где упал Гайтан и где его кровь обагрила мостовую.

Толпа немедленно устроила самосуд над Сьеррой

Хуана Роа Сьерру, хаотично двигающегося по улице, в итоге разоружил тот самый капрал по фамилии Хименес. Он забрал у Роа никелированный пистолет и приложил его лицом о витрину магазина, где продавали фотопринадлежности. У Сьерры носом пошла кровь. Заметив, что вокруг собирается толпа, Хименес попытался увести арестованного. Но люди уже впали в неистовство, со всех сторон звучали крики «убийца Гайтана». Хименес со Сьеррой начали пробиваться к аптеке, по пути чистильщики ботинок начали бить их своими тяжелыми деревянными ящиками.

Хименес со Сьеррой смогли зайти в аптеку, и там преступник забился в угол, чтобы с улицы его не было видно. Фармацевт опустил металлические жалюзи. Однако очень скоро их начали ломать. На вопрос, зачем Сьерра стрелял в Гайтана, он не отвечал. Вскоре хозяин аптеки, опасаясь гнева толпы, сам открыл дверь. Чистильщики обуви тут же ворвались внутрь и выволокли преступника из-за прилавка, куда он заполз. Через несколько мгновений, на улице, на его голову опустился тяжелый железный поддон.

Вероятно, Гайтан и Сьеера ушли из жизни примерно в одно и то же время. Однако были люди, которые говорили, что Сьерра был не один, что был если не второй стрелок, то наблюдающий.

Серра считал себя реинкарнацией конкистадора и был не в себе

Вспоминая о том, как выглядел отнявший у Гайтана жизнь человек в свои последние часы, очевидцы говорят о его бледности и неаккуратности. Небритое, худое лицо оливкового оттенка, казавшееся грязным. Он напоминал мастерового или механика, кое-кто даже указывал на масляные пятна на его костюме. Хуана Роа Сьерру так и не смогли допросить из-за мгновенно вставшей на дыбы толпы, с таким обожанием относившейся к Гайтану и связывающей с ним свое будущее. Любовь к политику обернулась ненавистью и насилием, как только его не стало.

7 апреля Хуан Роа Сьерра в последний раз явился к Герту и заявил, что видел сон о сокровищах, спрятанных в двух городах недалеко от Боготы, и что судьба готовится преподнести ему что-то важное. Герт предложил ему не ездить на поиски одному, но Сьерра только отмахнулся. В тот же день он купил у двух коллег подержанный пистолет за 75 песо, сообщив, что отправляется на охоту за сокровищами с двумя иностранцами. Другие свидетели говорили, что он упоминал о работе телохранителем для двух иностранцев, которые собирались в путешествие по Колумбии. Один из этих иностранцев, Рафаэль дель Пино, кубинец, общался с Роа Сьеррой всего за полтора часа до роковой встречи с Гайтаном, согласно данным полицейских отчетов. Дель Пино был в стране со вторым кубинцем, о котором нет конкретных данных, но которого якобы видели недалеко от места преступления. Оба успели выехать из страны до того, как их смогли допросить. В связи со всеми этими странностями кончина Гайтана до сих пор остается предметом спекуляций.

Существуют свидетельства, что в деле может быть замешано ЦРУ

В какой-то момент правительство Колумбии даже пришло к выводу, будто Роа Сьерра и вовсе не стрелял из револьвера, который был к тому же не вполне исправен. Он просто стоял недалеко от места преступления с дымящимся оружием.

Как раз в это самое время в Колумбии был и Фидель Кастро, который, по некоторым данным планировал встретиться с Гайтаном в тот самый день после обеда. Они должны были обсудить конференцию для молодежи, которую устраивал Кастро. Вероятно, впоследствии Гайтан бы даже произнес на ней речь, выказывая таким образом поддержку молодому кубинцу, которому тогда был всего 21 год. Однако, в целом, у Гайтана не было конфликтов с советским руководством. В 1936 году, во время пребывания в Риме и работы послом, он установил довольно теплые отношения с сотрудниками советского посольства. Габриэль Гарсия Маркес, тоже бывший в Боготе в тот знаменательный день писал его симпатии к Советам.

Поэтому возникали активные подозрения относительно причастности США к делу. Руководство страны, в те годы замешанное не в одном кровавом политическом скандале, напротив, могли хотеть его окончательного исчезновения, чтобы не допустить установления в Колумбии социалистического или даже коммунистического режима. Как раз в день начала Боготасо, 9 апреля, в Боготе проходила пан-американская конференция, на которой присутствовал госсекретарь США Джордж Маршалл. После начала беспорядков буйствующая толпа ворвалась и туда.

Подозрения колумбийцев отчасти подтвердились в последующие годы. В 1960 году Кубинские власти записали на пленку допрос Джон Мэпплса Эспирито, агента ЦРУ, который собирал информацию в Гаване. Эспирито сообщал, что ездил в Колумбию с группой агентов, которые использовали Хуана Роа Сьерру в качестве киллера. В 1964 году в книге «Невидимое правительство», написанной бывшими агентами ЦРУ, эта информация также подтверждается. Однако ЦРУ, которое никогда не разглашает имена своих сотрудников, опровергло эти догадки и сообщило, что авторы не имеют отношения к организации.

После того как толпа притащила бездыханное тело Роа Сьерры к президентскому дворцу, начался хаос. Люди бросали в здание палки и камни, захватывали общественные здания, ввязывались в стычки с полицией. Масштаб происходящего был отчасти спровоцирован еще и тем, что в Боготе было множество бездомных, которые сбежали из сельской местности в попытке спастись от нанятых правительством жестоких банд. Народный гнев прорвался в самой чудовищной форме и был неудержим. В моменте люди обвиняли в трагедии консерваторов и президента Оспину.

В результате 10 часов беспорядков было разрушено огромное количество зданий в Боготе, в уличных беспорядках лишились жизни от 600 до трех тысяч человек, многие были ранены. Буйным цветом расцвело мародерство и воровство. Кумир Колумбии еще не успел испустить последний вдох, когда на улицах устроили резню. Гайтана пришлось закопать в саду собственного дома, потому что беспорядки не позволили устроить ему подобающие похороны.