«Для американцев он был человеком-невидимкой» Как советский разведчик обманывал ФБР и проникал на секретные объекты США

В 1933 году Ковалям пришлось выживать в условиях охватившего всю область голода. Кормилась семья благодаря рыболовецкой артели, где Ковали добывали достаточно горбуши и кеты.

В 1934 году Жорж решил отправиться в Москву и продолжать свое образование — молодому человеку удалось стать студентом Московского химико-технологического института имени Д. И. Менделеева (МХТИ). При этом сам Коваль химию не любил, но прислушался к наставлениям членов Общества землеустройства еврейских трудящихся (ОЗЕТ), у которых сложились хорошие отношения с руководителями МХТИ. В университете Жорж познакомился со своей будущей женой Людмилой — их свадьба состоялась в сентябре 1936 года.

Среди прочего Жоржа беспокоило то, что он до 1937 года поддерживал связь со своими американскими родственниками, а Людмила происходила из семьи фабриканта-кондитера и имела двоюродную сестру, арестованную НКВД за брак со ставшим врагом народа австрийцем. Немного поколебавшись, Коваль решился стать разведчиком и честно изложил все нюансы биографии своей семьи. Никаких санкций со стороны властей откровенность не возымела: Жорж был зачислен в ряды РККА и приступил к необходимой для ответственной командировки подготовке.

Удача улыбнулась Ковалю в лице молодого преподавателя Кларенса Хиски, который имел доступ к данным химических лабораторий. Получивший псевдоним Эскулап агент поделился своими знаниями с Жоржем — из его сведений стало понятно, что на текущий момент никакими принципиально новыми для СССР разработками американцы не занимаются, и вероятность химической войны между государствами на 1941 год практически сведена к нулю. К слову, фигура Хиски несколько лет спустя станет роковой для советской разведки — его неосмотрительные действия приведут к провалу другого «атомного» нелегала Артура Адамса. А в 1942 году Коваля неожиданно призвали в армию. Избежать службы он не смог, но свою роль сыграли незаконченная Жоржем учеба в американском колледже и его высокий IQ.

Одновременно с учебой Жорж занимался подбором кандидатов для вербовки советской разведкой. А в августе 1944 года Жоржа зачислили в Специальное инженерное отделение и распределили на один из объектов города Ок-Ридж, основанного в 1940 году в преддверии старта «Манхэттенского проекта» по производству атомной бомбы. Расположенное в штате Теннесси поселение было тщательно засекречено и окружено так называемой мертвой зоной — вблизи не было других населенных пунктов. Перед своим отъездом на новое место работы разведчик успел связаться с центром и сообщить о своем назначении.

Поэтому договорился, что даст знать о себе при первой возможности. Прибыв в Ок-Ридж, Жорж понял, что с прогнозами не ошибся: въезд в секретный город, где трудились лучшие ученые, был организован через КПП, доступ к телефонам был ограничен, а вся почта подвергалась тщательной проверке.

На территории города, куда вскоре прибыл Жорж, располагались три взаимодействующих друг с другом объекта — газодиффузионный завод и два предприятия по производству обогащенного урана и плутония. Коваль попал в сектор Х-10 и стал первым советским человеком, державшим в руках металлический плутоний. В должности дозиметриста он имел доступ во все секторы Ок-Риджа — регулярно замерял радиационный фон на объекте и даже подготовил на эту тему интересный доклад, который вызвал одобрение коллег.

По легенде, помимо информации Коваль отдал коллеге несколько использованных носовых платков: зная, что плутоний хорошо впитывается слизистой оболочкой, ученый решил добыть микрочастички вещества весьма оригинальным способом — болея простудой, он специально выходил на работу и использовал платки по назначению. Все материалы отправились в центр и были высоко оценены советскими учеными. На одной из очередных встреч с Клайдом Коваль сообщил, что его как перспективного ученого повысили в должности и перевели на другой секретный объект в городе Дейтоне, где активно шла выработка полония, использующегося для активации атомных зарядов.

Эта важнейшая информация была использована группой академика Игоря Курчатова, который ломал голову над созданием нейтронного инициатора атомной бомбы.

«Над ним висел смертный приговор»

В ходе работы Коваль выяснил местоположение, структуру и нюансы взаимодействия между собой других «ядерных» американских лабораторий, а также численность занятых там сотрудников. В 1946 году срок его военной службы в США закончился — в связи с этим Жорж получил предложение от начальника лаборатории остаться на работе как гражданское лицо. Однако, несмотря на заманчивую перспективу, Коваль благоразумно отказался: после предательства в 1945 году начальника шифровального отдела посольства СССР в Канаде Игоря Гузенко в США усилились меры по борьбе с атомным шпионажем, в ходе которых сотрудники лабораторий подвергались более тщательной проверке.

Искать Коваля, первое время значившегося как неизвестное лицо, американские спецслужбы начали в 1949-1951 годах.

На след Жоржа американцы вышли лишь в 1954 году: до сих пор точно не известно, помог ли в этом предатель из ГРУ или имя Коваля промелькнуло в расшифрованных американцами кодовых таблицах для передачи информации в центр. Контрразведке США наконец удалось выяснить название фирмы, через которую легализовался советский разведчик. Однако федералов ждало разочарование — к этому моменту Raven Electric Company закрылась, а знавший Коваля лично владелец эмигрировал в Польшу. Немногим больше помогли дядя и тетя Жоржа: Голда и Гарри Гурштель к этому времени проживали в Лос-Анджелесе. Под напором агентов контрразведки они сообщили место жительства отца Коваля и место работы племянника — к этому времени он устроился в МХТИ.

Сотрудники ФБР надеялись, что родственники разведчика увидятся с ним во время своего путешествия в 1959 году, но найти племянника в Москве те не смогли. Единственным наказанием, которое американские спецслужбы смогли придумать для Коваля, было лишение его гражданства США. Но и здесь им не удалось довести задумку до конца: Жорж был не эмигрантом, получившим гражданство, а уроженцем Штатов, а потому в юридической службе Госдепа не нашли оснований для экспатриации. Впрочем, Коваль и не собирался возвращаться в США: в беседе со своими учениками Жорж как-то обмолвился — своей настоящей родиной он считает Советский Союз.

Ненужный гений

Первое время все складывалось удачно: демобилизовавшись из рядов Вооруженных сил с медалью «За победу над Германией», Коваль не планировал продолжать карьеру разведчика: он восстановился в аспирантуре и принялся за написание кандидатской диссертации.

Однако регулярно посещавший Минвуз СССР в ожидании распределения Коваль раз за разом натыкался на отказ: якобы из-за ограниченности вакансий для его специальности. На деле оказалось, что чиновников смущало одно обстоятельство — почему Коваль при наличии высшего образования не получил никакого воинского звания, так и закончив войну рядовым? Объяснить этого Жорж не мог — он был вынужден скрывать все события, происходившие в его жизни с 1939 по 1949 год. Спустя несколько месяцев безуспешных мытарств Коваль решился обратиться за помощью в ГРУ. В своем письме он припомнил былые заслуги и просил поспособствовать в своем трудоустройстве

Руководитель ГРУ Михаил Шалин тут же связался с министром высшего образования Всеволодом Столетовым, пообещав предоставить лично ему данные о роде деятельности Коваля. Проблема была решена: Жорж получил место преподавателя в МХТИ, где проработал около сорока лет. Помимо обучения студентов Коваль принимал участие в создании установки для получения жидкого азота и написал около ста научных работ. Заведующие кафедрами относились к нему с большим почтением и называли Коваля между собой не иначе как Великий Жорж.